Танцевать на костях, на столе, на волне,  и на лезвие твоего ножа, острия, нутро выворачивать по утрам, от ломки рук, и желания разбирать тебя по словам.

появилась зацепило закружило разметало и забыло убило , а потом возобновила

(с) Кортасар

Я люблю твои брови, твои волосы, 

я сражаюсь за тебя в ослепительно белых коридорах, 

где плещут фонтаны света, 

я оспариваю тебя у любого имени, 

осторожно счищаю его с тебя, как корку со шрама

 я осыпаю твои волосы пеплом от молний и лентами, спящими в дожде.

 Я не хочу, чтобы ты имела какую-нибудь форму, 

была именно тем,что начинается после твоей руки,

 подумай о воде, или о львах, что растворяются в сиропе басен,

 или о жестах - этой архитектуре из ничего, зажигающей свои огни в самой середине встречи.

 Каждое утро - это школьная доска, на которой я выдумываю тебя,

 рисую тебя, тут же готовый стереть: 

ты не такая, не с этими гладкими волосами, не с этой улыбкой.

 Я ищу твою сумму, ищу край бокала, в котором вино, и луна, и зерцало, ищу ту линию, что заставляет мужчину дрожать в галерее музее.

 А ещё я люблю тебя, а на улице идёт дождь и время.

                                                              Хулио Кортасар 

папе

Твоя лаконичность: «всё норм . (точка) » 
Еще бесполезнее ночи, когда холоднее 
И, кажется, выросла дочка: 
«Отец, извини, мне пора» 
Теперь другие мужчины волнуют и греют 
И их лаконичность сложна…

а мне кажется, нас Бог покинул

а мне кажется, нас Бог покинул,
плюнул, хлопнул дверью и ушел...
почему-то землю с места сдвинул,
поцарапал небо-шелк...

кажется, устал от грязи,
душной и немой толпы,
потерялись наши связи,
с чистым миром райской красоты...

все же, кажется, что виноваты сами,
декаданством против всех молитв,
я на рельсы снова лягу,
я прошу его, прости, но без обид...

кажется, его я понимаю, 
сколько можно грязь эту терпеть,
я его ни в чем не обвиняю,
я бы тоже не смогла смотреть...

как все люди прожигают жизни,
променяли веру на религию свою,
в дымном мире, сплошь покрытом пылью,
продают любовь и душу, за бумажную мечту...

Я выписала грусть из потолка

Я выписала грусть из потолка, 
Я выкинула все воспоминанья, 
И будто бы весь год и не жила 
Всем бесконечным ожиданием… 
Тебя как будто не было 
Ты не оставил след 
Ни на моих губах 
Ни на моих руках 
Ни на плечах 
на одеялах… 
Кровать холодная – пуста 
Я выписала грусть из потолка…

становиться другим

медленно проползает по мне зима,

выпячивая глаза, одевая сто одежд на тела.

в меня падают звезды, мне хочется резать солнце,

и дотянуться до бесконечного зла 

...в себе....

...учусь отвечать тебе...

чтобы стать резче, четче, отвечать грубо, надменно и проще,

чтобы знать как защитить себя, а не прятать в себя слова.

разъедающая пустота, находИться внутри меня,

падая ниц в подушку, обнимая кошку, плача в ушко,

восклицая за что, все же ведь было хорошо...

**

медленно долетала до меня весна, открывая глаза,

снимая одежды, вселяя надежды, на тепло,

пусть горит оно все огнем, я пошлю его на...

я отправлю письмо божьему послу, прошу его депортацию...

я изменяю локацию, становлюсь дерзче, четче, резче,

уже смотрю не снизу вверх, а со скамейки,

отрываю руки, собираю вещи, 

я люблю его, но от этого уходить не легче...

дико больно, где-то жжет меж ребер,
я стою со снятой кожей,
оголенная до нельзя,
и натянута тетива,
если больше невозможно - быть похожей на себя.

**
жжет под пальцами, кровь пульсирует,
от невозможности, неизбежности не сбежать,
мне б с тобой до утра вальсировать,
но по разным сторонам монитора полная дура и дегенерат.
мне б любить тебя, как показано в фильмах,
сид и нэнси, но только с хорошим концом,
как ромео и джульетта, только без колец, но зато с целым лицом.
я не воин, мне с собой не справиться,
это все сильнее, выгораю внутри - сгораю до тла,
я сижу и втыкаю на фотографию,
где есть ты - но нет меня.

**
ты не разделяешь мою любовь к себе.

слушай, может уже хватит.
собирай чемоданы и вали из моей головы,
правда, сколько можно отравы,
разбрасывать в разные части моей души.

слушай, ты сушка, ты черствый, как старец,
прошедший афган, чечню и вьетнам,
я же мучающий себя скиталец,
частенько пьющий за тебя сто грамм.

видишь, что сделал - я вся постарела,
ссохлась деревом срубленным до корней,
я сжалась, уродливым гномом,
жаждущим золота, славы и темных теней.

знаешь, главная загвоздка в том,
что я все помню, а ты притворяешься потом,
 я танцующая на углях  в огне,
а у тебя пуля и тараканы по всей голове,
я не знаю что нашла, среди этой кучи говна в тебе,
ты питаешься девочками маленькими и выкидываешь потом,
и никогда не насытишься, ты вампиришь - и даже днем,
а когда грустишь обо мне, наступает тишь и тьма, страшная как на войне...
и самое главное в том, что ты сам не разделяещь мою любовь к себе.